Госдума созыва 2011-2016 делегитимирована ЕСПЧ №4

ПРАВО

I. Предполагаемые нарушения статьи 3 Протокола N 1

к Конвенции и статьи 13 Конвенции

199. Заявители утверждали, что властями государства-ответчика были допущены нарушения статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции и статьи 13 Конвенции. Европейский Суд недавно разъяснил разницу между случаями, когда заявители жалуются на послевыборные споры, которые не рассматривались судами, и ситуациями, когда по делу может быть поднят вопрос в контексте статьи 13 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Гросару против Румынии" (Grosaru v. Romania), жалоба N 78039/01, §§ 55 - 56, ECHR 2010), и по контрасту в тех случаях, когда законодательство страны и правоприменительная практика предусматривают судебный порядок рассмотрения таких споров. В последнем случае Европейский Суд ограничивает свое рассмотрение жалобы контекстом статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана" (Namat Aliyev v. Azerbaijan) от 8 апреля 2010 г., жалоба N 18705/06, §§ 57 и 81, Постановление Европейского Суда по делу "Керимова против Азербайджана" (Kerimova v. Azerbaijan) от 30 сентября 2010 г., жалоба N 20799/06, §§ 31 - 32, и Постановление Европейского Суда по делу "Риза и другие против Болгарии" (Riza and Others v. Bulgaria) от 13 октября 2015 г., жалобы N 48555/10 и 48377/10, §§ 94 - 95).

200. В настоящем деле с учетом внутригосударственных судебных процедур Европейский Суд считает, что настоящую жалобу следует рассматривать только в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции и что отсутствует необходимость в отдельном рассмотрении в контексте статьи 13 Конвенции. Статья 3 Протокола N 1 к Конвенции гласит:

"Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются проводить с разумной периодичностью свободные выборы путем тайного голосования в таких условиях, которые обеспечивали бы свободное волеизъявление народа при выборе законодательной власти".

201. Власти Российской Федерации оспорили утверждения заявителей.

A. Процессуальные вопросы и приемлемость жалобы

1. Ходатайства об отзыве жалоб

202. Европейский Суд отмечает, что после того, как жалоба была коммуницирована властям государства-ответчика, двое заявителей представили ходатайства об отзыве своих жалоб. 4 апреля 2014 г. Напара информировала Европейский Суд о том, что седьмой заявитель (Якушенко) хочет отозвать свою жалобу. 12 мая 2014 г. восьмой заявитель (Паялин) подписал ходатайство в Европейский Суд с просьбой отозвать свою жалобу по личным причинам.

203. Европейский Суд принимает к сведению эти ходатайства заявителей. С учетом статьи 37 Конвенции он находит, что седьмой и восьмой заявители не намереваются добиваться рассмотрения своих жалоб по смыслу подпункта "a" пункта 1 статьи 37 Конвенции. Европейский Суд также не видит иных причин общего характера, затрагивающих соблюдение прав человека, как это определено в Конвенции, которые требовали бы дальнейшего рассмотрения их жалоб в силу пункта 1 статьи 37 Конвенции, in fine. В связи с этим Европейский Суд исключает эти две жалобы из списка подлежащих рассмотрению дел.

204. Соответственно, Европейский Суд лишен возможности рассматривать жалобы, поданные этими двумя заявители, и факты, на которых они были основаны. Факты, приведенные седьмым и восьмым заявителями, будут представлены ниже в той мере, в какой они имеют отношение к оставшимся жалобам заявителей.

2. Вопросы властей Российской Федерации относительно

юридического представительства заявителей

205. В своих замечаниях от 24 октября 2012 г. власти Российской Федерации поставили под вопрос правомочие представителей заявителей выражать интересы всех заявителей по делу. Власти государства-ответчика сочли, что Европейский Суд должен применять правила о возбуждении дела из Практических инструкций Регламента Суда и согласиться с тем, что Москаленко и Напара все время были представителями только тех заявителей, которые предоставили действительные доверенности, и только в том случае, если это было сделано в течение восьми недель после получения письма Секретариата Суда, признающего получение их первоначальных жалоб. Власти Российской Федерации утверждали, что эта ситуация должна считаться Европейским Судом основанием для признания жалоб неприемлемыми для рассмотрения по существу, и сослались на решения Европейского Суда о неприемлемости жалоб против Нидерландов (см. Решение Европейского Суда по делу "Пост против Нидерландов" (Post v. Netherlands) от 20 января 2009 г., жалоба N 21727/08, Решение Европейского Суда по делу "Кемевуако против Нидерландов" (Kemevuako v. Netherlands) от 1 июня 2010 г., жалоба N 65938/09, § 22, а также Решение Европейского Суда по делу "Каур против Нидерландов" (Kaur v. Netherlands) от 1 июня 2010 г., жалоба N 35864/11, §§ 17 - 18).

206. Европейский Суд отмечает, что все заявители, которые не отозвали свои жалобы, представлены как Москаленко, так и Напарой (подробности см. в Приложении). На момент представления первоначальных формуляров жалоб в декабре 2011 года и январе 2012 года заявители предоставили, по крайней мере, одну действительную доверенность от каждого. В этой связи Европейский Суд отличает данную ситуацию от ситуации, связанной с упомянутой выше жалобой "Пост против Нидерландов", когда никакой доверенности не было представлено вообще. По той же причине Европейский Суд не считает, что решения в тех случаях, когда запоздалое представление надлежащим образом оформленной доверенности влияло на исчисление шестимесячного срока, установленного для подачи жалобы в Европейский Суд <1> (см. упоминавшееся выше Решение Европейского Суда по делу жалобы "Кемевуако против Нидерландов", и Решение Европейского Суда по делу "Каур против Нидерландов"), имеют отношение к настоящему делу.

--------------------------------

<1> Согласно условиям принятия Европейским Судом жалоб к производству, установленным статьей 35 Конвенции, Суд мог принять дело к рассмотрению только в течение шести месяцев со дня вынесения национальными органами окончательного решения по делу (примеч. редактора).

207. Следовательно, Европейский Суд приходит к выводу о том, что по настоящему делу не возникает вопроса в контексте упомянутых выше Практических инструкций Регламента Суда, который следовало бы рассмотреть.

3. Предварительное возражение властей Российской Федерации

относительно компетенции ratione materiae Европейского Суда

(a) Доводы сторон

208. Власти Российской Федерации считали, что заявители подняли в Европейском Суде вопрос об итогах выборов в Государственную Думу и ЗакС. Подобного рода вопросы не должны рассматриваться Европейским Судом как выходящие за рамки права на свободные выборы, гарантированного статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции. Ссылаясь на упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана" (§ 77), власти Российской Федерации предложили Европейскому Суду последовать той же линии аргументации, что и в указанном деле, и воздержаться от оценки каждого доказательства, представленного заявителями, которое не было подтверждено в ходе тщательного изучения во внутригосударственной судебной процедуре.

209. В том же направлении власти Российской Российской утверждали, что в той мере, в какой можно считать, что Европейский Суд вправе задаться вопросом, провели ли внутригосударственные суды эффективную проверку жалоб заявителей, такая жалоба является неприемлемой для рассмотрения по существу ввиду правила ratione materiae в силу пункта 1 статьи 6 Конвенции в соответствии с устоявшейся прецедентной практикой Европейского Суда (власти государства-ответчика ссылались, среди прочего, на Решение Европейского Суда по делу "Черепков против Российской Федерации" (Cherepkov v. Russia) от 22 января 2000 г., жалоба N 51501/99, и Решение Европейского Суда по делу "Гориздра против Республики Молдова" (Gorizdra v. Moldova) от 2 июля 2002 г., жалоба N 53180/99).

210. Заявители возражали против этого довода, утверждая, что их жалобы были поданы в контексте статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции, и тем самым они относились к компетенции Европейского Суда.

(b) Мнение Европейского Суда

211. Европейский Суд ранее указывал, что права, гарантированные статьей 3 Протокола N 1 к Конвенции, распространяются не только на процесс организации и проведения голосования избирателей, но и на способ проверки результатов выборов и рассмотрения споров, касающихся утверждения итогов выборов (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ковач против Украины" (Kovach v. Ukraine), жалоба N 39424/02, §§ 55 и последующие, ECHR 2008, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Намат Алиев против Азербайджана", § 72, а также упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Керимова против Азербайджана", § 54). Ввиду вышеизложенного Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно своей компетенции ratione materiae.

4. Предварительное возражение властей Российской Федерации

о неисчерпании внутригосударственных средств правовой защиты

(a) Доводы сторон

(i) Доводы властей Российской Федерации

212. Власти Российской Федерации просили Европейский Суд признать жалобу заявителей неприемлемой для рассмотрения по существу ввиду неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты. Они выдвинули несколько доводов в этом отношении.

(альфа) Общая правовая основа

213. Власти Российской Федерации указали, что в соответствии с законодательством заявители имели право на использование ряда средств правовой защиты, которые могли бы обеспечить им эффективный механизм рассмотрения их жалоб.

214. Во-первых, власти государства-ответчика отметили, что заявители могли бы добиваться возбуждения уголовного дела по факту нарушения статьи 142.1 УК РФ (см. § 191 настоящего Постановления). Власти Российской Федерации привели примеры осуждений в уголовном порядке членов избирательных комиссий за фальсификацию итогов голосования (см. § 193 настоящего Постановления) и утверждали, что заявители в настоящем деле могли добиваться того же. Аналогичным образом некоторые нарушения избирательного законодательства могут квалифицироваться как административные правонарушения. Соответствующая практика свидетельствует о том, что должностные лица избирательных комиссий могли быть привлечены к ответственности и в административном порядке (см. § 194 настоящего Постановления).

215. Власти Российской Федерации затем пояснили, что суды были наделены полномочиями по рассмотрению жалоб относительно предполагаемых нарушений со стороны избирательных комиссий. В избирательных округах суды могли признать недействительными итоги выборов, если нарушения были достаточно серьезными. В то время заявители имели право обжаловать в судебном порядке итоги выборов в течение одного года с даты оглашения результатов соответствующих выборов. Суд был обязан принять решение в течение двух месяцев после того, как жалоба была подана. Власти государства-ответчика ссылались на успешные примеры таких процедур (см. § 194 настоящего Постановления).

216. Далее власти Российской Федерации отмечали, что вышестоящие избирательные комиссии могли рассматривать жалобы и при необходимости могли признавать недействительными результаты голосования или предписать проведение повторного подсчета голосов. В качестве примера они ссылались на решения ТИК N 27 в г. Санкт-Петербурге, объявившие недействительными результаты голосования на избирательных участках N 1071, 1091, 1099 и 1113 (оспорены десятой заявительницей, см. § 42 настоящего Постановления). ТИК отреагировала на жалобы, поданные избирателями, наблюдателями и кандидатами на выборах, и провела повторный подсчет бюллетеней. В результате ТИК пришла к выводу, что, поскольку количество избирательных бюллетеней, содержавшихся в избирательных урнах, превышало количество избирательных бюллетеней, выданных соответствующими УИК, итоги выборов не могли быть установлены. В связи с этим результаты голосования были признаны недействительными.

217. В качестве общего довода власти Российской Федерации утверждали, что средства правовой защиты должны быть исчерпаны ко времени подачи жалобы в Европейский Суд. Поскольку большинство заявителей подали свои жалобы 8 декабря 2011 г., то судебное и административное разбирательства еще не состоялись.

(бета) Возражения в отношении каждого отдельного заявителя

218. Власти Российской Федерации затем детализировали свои доводы в отношении отдельных заявителей, указав, что не все из них обратились с жалобами в компетентные суды. Вместо этого результаты голосования на некоторых избирательных участках были оспорены санкт-петербургским отделением партии "Справедливая Россия". В своем последнем обращении в Санкт-Петербургский городской суд отделение этой партии просило признать недействительными в целом итоги выборов в г. Санкт-Петербурге, а не по отдельным избирательным округам, указанным заявителями Европейскому Суду (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Кроме того, когда бы ни подавались жалобы, об их рассмотрении не настаивали в судах кассационной инстанции. Следовательно, заявители не исчерпали доступные им внутригосударственные средства правовой защиты.

219. Наконец, власти Российской Федерации утверждали, что после 22 апреля 2013 г., даты вынесения Конституционным Судом Российской Федерации Постановления N 8-П (см. §§ 80 - 88 настоящего Постановления), заинтересованные заявители могли вновь обратиться со своими жалобами в суды как индивидуальные избиратели. То, что они этого не сделали, следует считать неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

(ii) Доводы заявителей

220. Заявители настаивали на том, что факты фальсификации на выборах, составляющей основу настоящей жалобы, были сообщены ими различным российским органам власти. Заявители прибегали к каждому внутригосударственному средству правовой защиты, на которые указывали власти Российской Федерации, но не добились эффективного рассмотрения своих жалоб. По мнению заявителей, предполагаемые нарушения имели системный и постоянный характер, что делало любое и всякое средство правовой защиты неэффективным, поскольку ни один государственный орган не был готов разоблачить системную фальсификацию на выборах в пользу правящей партии.

(альфа) Производство в избирательных комиссиях

221. В той мере, в какой власти государства-ответчика могут быть поняты как считавшие, что заявители должны были оспорить каждое решение УИК или ТИК в вышестоящей избирательной комиссии, заявители указали, что городская избирательная комиссия сочла их жалобы относящимися к компетенции прокуратуры. В результате последовавших задержек городская избирательная комиссия утвердила итоги выборов, и заявителям посоветовали подавать свои жалобы в суды (см. §§ 48 - 59 настоящего Постановления). Заявители подчеркнули, что способ рассмотрения их жалоб продемонстрировал отсутствие последовательности в проведении разграничений между подведомственностью избирательных комиссий, судов и правоохранительных органов, которые отсылали их жалобы от одного органа к другому. В результате ни одно из использованных ими средств правовой защиты не было эффективным на практике.

(бета) Уголовное расследование

222. Поскольку власти Российской Федерации утверждали, что заявители могли прибегнуть к возбуждению уголовного расследования, заявители подтвердили, что вопрос о предполагаемых нарушениях избирательного законодательства поднимался вторым, третьим, четвертым и восьмым заявителями в компетентных инстанциях, а именно в прокуратуре и Следственном комитете. Рассмотрение их жалоб завершалось решениями не возбуждать уголовные расследования (см. выше, раздел E). Правоохранительные органы стандартно ссылались на утверждение итогов выборов ЦИК и районными судами и отказывались рассматривать любые иные доказательства, представляемые заявителями.

223. Заявители подчеркнули, в частности, что их жалобы в Следственный отдел Следственного комитета содержали все необходимые элементы ходатайства о проведении уголовного расследования. Несмотря на это Следственный отдел Следственного комитета счел жалобы второго, третьего и четвертого заявителей "информацией о нарушении законодательства" и направил их в прокуратуру (см. §§ 64 - 70 настоящего Постановления). Аналогичная жалоба шестого заявителя была направлена в городскую избирательную комиссию (см. § 71 настоящего Постановления). Попытки добиться судебной проверки законности и обоснованности действий Следственного отдела Следственного комитета не привели к каким-либо результатам (см. § 72 настоящего Постановления).

224. В качестве конкретного примера третий заявитель подчеркнул, что его заявление в Следственный отдел по Колпинскому району Следственного комитета содержало конкретные признаки фальсификации со стороны УИК N 651, поскольку результаты голосования по этому участку предположительно были опубликованы до того, как соответствующий протокол голосования был передан в ТИК N 21. Несмотря на детальные доводы третьего заявителя в этом отношении, включая аудиозаписи телефонных разговоров, он был уведомлен прокурором Колпинского района о том, что не было обнаружено каких-либо признаков нарушений законодательства (см. §§ 49 и 53 настоящего Постановления). Решение Следственного отдела по Колпинскому району Следственного комитета от 21 мая 2013 г. просто ссылалось на действительность решения ТИК N 21 провести повторный подсчет голосов и правильное отображение результатов этого повторного подсчета на сайте городской избирательной комиссии (см. § 74 настоящего Постановления). Таким образом, следственный орган воздержался от какой-либо оценки доказательств, свидетельствующих о фальсификации выборов. Заявители предложили Европейскому Суду расценивать этот пример как характеризующий отношение правоохранительных органов, которые отказались от какого-либо глубокого анализа доказательств, представленных заявителями.

(гамма) Жалобы в суды

225. Заявители оспорили утверждение властей Российской Федерации о том, что они не прибегли к судебным разбирательствам по рассмотрению их жалоб на действия избирательных комиссий. Заявители пояснили, что они оспаривали решения избирательных комиссий на всех уровнях судебной системы, однако реальной судебной проверки законности и обоснованности этих решений не проводилось. Суды, пользуясь формальными предлогами, воздерживались от дачи ответа по существу их жалоб на фальсификацию выборов и перераспределение голосов избирателей в основном в пользу партии "Единая Россия".

226. Если говорить конкретнее, то первые пять заявителей обратились с жалобой в Верховный Суд Российской Федерации, который отказался рассматривать ее по существу, сославшись на отсутствие у частных лиц права оспаривать результаты голосования по партийным спискам (см. §§ 75 - 79 настоящего Постановления).

227. Первые шесть заявителей в качестве индивидуальных избирателей и членов УИК обращались в Санкт-Петербургский городской суд два раза в попытке оспорить решения городской избирательной комиссии относительно выборов как в Государственную Думу, так и в ЗакС, но этот суд отказался от рассмотрения поднятых ими вопросов по существу (см. §§ 89 - 106 настоящего Постановления).

228. Другие заявители (девятый, десятый и одиннадцатый) баллотировались как кандидаты от партии "Справедливая Россия" на выборах в ЗакС. Ввиду размаха фальсификаций на выборах Санкт-Петербургское отделение этой партии обратилось с жалобой в Санкт-Петербургский городской суд, оспаривая итоги выборов по городу в целом (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Санкт-Петербургский городской суд воздержался от анализа существа жалоб, предпочтя сосредоточиться на процедуре, которую городская избирательная комиссия использовала для рассмотрения жалоб заявителей. Решив, что отсутствовали серьезные нарушения этой процедуры, суды подтвердили официальные итоги выборов.

229. Что касается районных судов, то Колпинский районный суд рассмотрел жалобы индивидуальных избирателей на предполагаемые нарушения закона в ходе голосования. Два дела, одно из которых относилось ко всему Колпинскому району, завершились отклонением их жалоб, несмотря, по мнению заявителей, на большое количество доказательств серьезных нарушений избирательного законодательства. Вынося решение от 24 мая 2012 г., оставленное без изменения Санкт-Петербургским городским судом 16 августа 2012 г., Колпинский районный суд отказался вызвать дополнительных свидетелей или пояснить порядок и причины повторного подсчета голосов избирателей в УИК N 637 (см. §§ 117 - 121 настоящего Постановления). Что касается дел о результатах голосования в избирательных округах N 18 и 19, то Колпинский районный суд вызвал ряд свидетелей, включая членов некоторых УИК и одного члена ТИК N 21. Однако Колпинский районный суд проигнорировал доказательства нарушений порядка повторных подсчетов голосов избирателей и подтвердил решение ТИК относительно "исправленных" итогов выборов (см. §§ 126 - 141 настоящего Постановления).

230. Аналогичным образом, когда Санкт-Петербургское отделение партии "Справедливая Россия" оспорило в судах итоги выборов на избирательных участках, указанных заявителями, которые жаловались в качестве кандидатов на выборах, суды отказались рассматривать суть их доводов. Вместо этого они систематически сосредоточивались на "незначительных" недостатках в копиях "оригинальных" протоколов, представленных заявителями, и отклонили десятки надлежащим образом заверенных копий как недопустимых доказательств. В отличие от этого, окончательные результаты голосования, представленные ТИК, были одобрены без какого-либо глубокого анализа их законности и соответствия установленному порядку. Суды также систематически отказывались устанавливать и получать дополнительные доказательства, которые могли бы прояснить содержание жалоб, такие как "оригинальные" протоколы в случаях, когда проводились повторные подсчеты голосов избирателей, свидетельские показания должностных лиц и так далее (см. §§ 142 - 150 настоящего Постановления).

(дельта) Обращение в Конституционный Суд Российской Федерации

231. Заявители не согласились с властями Российской Федерации в том, что после постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2013 г. для того, чтобы исчерпать внутригосударственные средства правовой защиты, они должны были добиваться возобновления судебных разбирательств в качестве индивидуальных избирателей.

232. Заявители подчеркнули, что указанное постановление Конституционного Суда признало неконституционной практику, в силу которой индивидуальные избиратели не могли оспаривать итоги выборов, оно предложило федеральному законодателю внести соответствующие изменения в законодательство. До вынесения этого заключения они не имели гарантированного доступа в суды со своими жалобами и не могли требовать повторного открытия их дел по вновь открывшимся обстоятельствам.

(b) Мнение Европейского Суда

233. Европейский Суд подтверждает, что пункт 1 статьи 35 Конвенции, который устанавливает правило о необходимости исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, предусматривает распределение бремени доказывания. Власти государства-ответчика, утверждающие о неисчерпании заявителем внутригосударственных средств правовой защиты, обязаны убедить Европейский Суд в том, что средство правовой защиты было эффективным, доступным в теории и на практике, то есть им можно было воспользоваться, и оно было способно обеспечить возмещение вреда в отношении жалобы заявителя и предлагало разумные перспективы успеха (см. Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey) от 16 сентября 1996 г., § 68, Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Сельмуни против Франции" (Selmouni v. France), жалоба N 25803/94, § 76, ECHR 1999-V). Европейский Суд далее подчеркивает, что внутригосударственные средства правовой защиты должны быть "эффективными" в смысле либо предотвращения предполагаемого нарушения или его продолжения, или предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое уже произошло (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Кудла против Польши" ( v. Poland), жалоба N 30210/96, § 158, ECHR 2000-XI). В тех случаях, когда существует несколько средств правовой защиты, заявитель, который исчерпал средство правовой защиты, которое, по-видимому, является эффективным и достаточным, не может быть обязан также прибегать к другим средствам, которые были доступны, но, возможно, не были бы более успешными для него (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Аквилина против Мальты" (Aquilina v. Malta), жалоба N 25642/94, § 39, ECHR 1999-III). Заявитель не может считаться не исчерпавшим внутригосударственные средства правовой защиты, если он может доказать, предоставив соответствующие примеры из судебной практики страны или с помощью каких-либо других доказательств, что имеющееся средство правовой защиты, которое он или она не использовали, было обречено на неудачу. Например, заявители, которые не прибегли к средству правовой защиты, которое оказалось неэффективным для других заявителей, находившихся в том же положении, могут быть разумно освобождены от бремени доказывания (см., mutatis mutandis, Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Клейн и другие против Нидерландов" (Kleyn and Others v. Netherlands), жалоба N 39343/98 и три другие, § 156, ECHR 2003-VI).

234. Прежде всего Европейский Суд отмечает, что, хотя жалобы заявителей были поданы заявителями в разных качествах и в различные органы власти, между ними существует явное сходство. Их объединял общий лейтмотив: существовала разница между результатами голосования, первоначально зафиксированными участковыми избирательными комиссиями, и официальными итогами голосования, опубликованными городской избирательной комиссией. Кроме того, заявители указали, что внутригосударственные органы власти не рассмотрели надлежащим образом это утверждение.

235. Обращаясь к вопросу об исчерпании внутригосударственных средств правовой защиты, следует отметить, что первые шесть заявителей использовали несколько средств правовой защиты, прежде чем обратиться в Европейский Суд. Жалобы в отношении подсчета голосов в соответствующих избирательных единицах были представлены на рассмотрение, по крайней мере, одного органа власти из числа упомянутых властями государства-ответчика. Заявители исчерпали каждое из этих средств и утверждали, что их жалобы не стали предметом эффективного рассмотрения. Поскольку власти Российской Федерации указали, что заявителям следовало обратиться к кассационному производству, верно, что Европейский Суд постановил в мае 2015 года, что система двухуровневой кассации в гражданском процессе, введенная в январе 2012 года <1>, являлась внутригосударственным средством правовой защиты, которое надлежало исчерпать (см. Решение Европейского Суда по делу "Абрамян и другие против Российской Федерации" (Abramyan and Others v. Russia) от 12 мая 2015 г., жалобы N 38951/13 и 59611/13 <2>, §§ 76 - 96). Однако это требование не может применяться к жалобам, поданным в Европейский Суд до 12 мая 2015 г., так как эффективность данного средства правовой защиты не была ранее признана в прецедентной практике Европейского Суда (см. Постановление Европейского Суда по делу "Кочеров и Сергеева против Российской Федерации" (Kocherov and Sergeyeva v. Russia) от 29 марта 2016 г., жалоба N 16899/13, §§ 64 - 69, с дальнейшими отсылками). Следовательно, эта часть возражения властей Российской Федерации должна быть отклонена.

--------------------------------

<1> Имеется в виду введение апелляционного порядка пересмотра судебных актов в Российской Федерации (примеч. редактора).

<2> Точнее, Решения по делам "Роберт Михайлович Абрамян против Российской Федерации" (Robert Mikhaylovich Abramyan v. Russia) и "Сергей Владимирович Якубовский и Алексей Владимирович Якубовский против Российской Федерации" (Sergey Vladimirovich Yakubovskiy and Aleksey Vladimirovich Yakubovskiy v. Russia). См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 12 (примеч. редактора).

236. Ситуация девятого, десятого и одиннадцатого заявителей несколько отличается. Как кандидаты на выборах по списку от партии "Справедливая Россия" они не обращались в суд в индивидуальном качестве, но полагались на дела, возбужденные этой партией в отношении соответствующих избирательных округов (см. §§ 144 - 155 настоящего Постановления) и выборов в ЗакС в г. Санкт-Петербурге вообще (см. §§ 108 - 111 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, что позиция Верховного Суда Российской Федерации, как она была выражена в его Постановлении от 9 февраля 2012 г., и до того, как вопрос был пересмотрен Конституционным Судом Российской Федерации в его Постановлении от 22 апреля 2013 г., состояла в том, что обжалуемые нарушения затрагивали интересы политических партий, кандидаты которых баллотировались на выборах, а не индивидуальных избирателей или кандидатов на выборах, не имевших права обжаловать нарушения в судах (см. § 79 настоящего Постановления). Ввиду этого трое заявителей, о которых идет речь, могли обоснованно заключить, что у них не было права обращаться в суды по поводу выборов, и вместо этого им следовало полагаться на свою партию, которая обратилась бы в суд с жалобами от их имени. При таких условиях они могут быть разумно освобождены от обязанности воспользоваться средствами правовой защиты, которые оказались недоступными для других лиц, находившихся в том же положении.

237. Европейский Суд далее отмечает, что вопрос о том, добились ли указанные заявители рассмотрения их аналогичных обвинений в нарушении конвенционных прав, является именно тем, что составляет предмет спора между сторонами. В данных условиях невозможно решить вопрос о совместимости жалоб заявителей с критерием приемлемости жалоб для рассмотрения по существу, указанным властями государства-ответчика в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции, без рассмотрения существа их жалоб по статье 3 Протокола N 1 к Конвенции. Отсюда следует, что рассмотрение этого возражения должно быть объединено с рассмотрением дела по существу.

5. Предварительное возражение властей Российской Федерации

относительно обоснованности жалобы и злоупотребления

правом на обращение в Европейский Суд

(a) Доводы властей Российской Федерации

238. Власти Российской Федерации утверждали, что заявители в поддержку своих требований предоставили в Европейский Суд недействительные документы. ЦИК отрицала, что документы, на которые заявители ссылались как на основание своих требований, были подлинными копиями протоколов УИК. ЦИК ссылалась на таблицу, перечисляющую процедурные недостатки этих документов. Наиболее распространенными из них были отсутствие ссылки на порядковый номер оригинала, с которого были сняты копии, отсутствие привязки к дате и времени и отсутствие адреса УИК, неспособность записать цифры прописью, отсутствие одной или более подписей членов УИК, отсутствие печати, заверяющей подписи, а также отсутствие заверения копии как "правильной". По утверждениям властей Российской Федерации, некоторые из копий были подписаны людьми, которые не являлись членами соответствующего УИК (см. § 157 настоящего Постановления).

239. Власти Российской Федерации также упомянули, что в июле 2014 года Экспертно-криминалистический центр Министерства внутренних дел Российской Федерации пришел к выводу, что копии протоколов, на которые ссылалась десятая заявительница (УИК N 1089 и 1104), были заверены печатями, отличавшимися от первоначальных печатей, которыми пользовались эти УИК, чтобы заверить экземпляры протоколов, представленные в городскую избирательную комиссию (см. § 169 настоящего Постановления).

240. Власти Российской Федерации подчеркнули, что в тех случаях, когда голоса избирателей на конкретном избирательном участке были повторно подсчитаны, первоначальный протокол результатов голосования не был юридически действителен, что касается определения итогов выборов. По этой причине, когда бы ни проводился повторный подсчет голосов, только второй протокол представлялся в городскую избирательную комиссию.

241. Что касается документа, составленного заявителями, который обобщал информацию по всем соответствующим избирательным участкам (см. § 152 настоящего Постановления), то власти Российской Федерации указали, что заявители не оспорили в Европейском Суде все результаты голосования, но только отобранные ими. С другой стороны, не на всех избирательных участках, результаты голосования на которых были оспорены заявителями, проводились повторные подсчеты голосов избирателей.

242. Наконец, власти Российской Федерации указали, что на некоторых избирательных участках повторные подсчеты голосов избирателей привели либо к подтверждению первоначальных результатов голосования (УИК N 1084 и 1126) или к снижению количества голосов в пользу партии "Единая Россия" (УИК N 1098, 1127) (см. §§ 164 и 167 настоящего Постановления).

243. На основании вышеизложенного власти Российской Федерации ссылались на практику Европейского Суда в отношении отклонения жалоб, заведомо основанных на недостоверных фактах, или когда в Европейский Суд предоставляют заведомо поддельные документы (власти Российской Федерации при этом сослались на Решение Европейского Суда по делу "Багхери и Малики против Нидерландов" (Bagheri and Maliki v. Netherlands) от 15 мая 2007 г., жалоба N 30164/06, и Решение Европейского Суда по делу "Познански и другие против Германии" (Poznanski and Others v. Germany) от 3 июля 2007 г., жалоба N 25101/05).

(b) Доводы заявителей

244. Заявители не согласились с доводами властей Российской Федерации. Они подчеркнули, что сам факт существования "оригинальных" итогов выборов, сообщенных им членами и председателями УИК, наблюдателями и кандидатами на выборах, не оспаривался властями государства-ответчика, по крайней мере, в отношении тех избирательных участков, на которых проводились повторные подсчеты голосов избирателей. Однако никаких "аутентичных" копий таких оригинальных документов не было предоставлено властями государства-ответчика. При подобных обстоятельствах это возражение было необоснованно.

(c) Мнение Европейского Суда

245. В отличие от дел, указанных выше властями Российской Федерации, вопрос подделки или заведомого искажения ключевых фактов, в настоящем деле это "оригинальные" итоги выборов, которые отмечались различными наблюдателями, кандидатами на выборах и членами избирательных комиссий, вообще не рассматривался каким-либо органом власти. Суть жалоб заявителей - отсутствие эффективной внутригосударственной проверки выдвинутых ими утверждений. С учетом изложенного Европейский Суд не может согласиться с властями государства-ответчика в том, что к жалобе заявителей следует относиться как к злоупотреблению правом на обращение в Европейский Суд в соответствии с подпунктом "a" пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции или что их жалоба должна быть отклонена как явно необоснованная.

6. Вывод относительно приемлемости жалобы

246. Европейский Суд отмечает, что данная жалоба поднимает серьезные вопросы фактов и права и что она не является неприемлемой для рассмотрения по существу по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.